Раздел «О царстве тьмы» в книге «Левиафан» знаменует не только воинствующий антиклерикализм, но и решительное отклонение Гоббсом догматических основ религиозного вероучения и культа. Правда, Гоббс и здесь остается верен себе. Он ополчается против «царства тьмы» во имя защиты «истинной» церкви божьей.
И действительно, Гоббс подверг критике важнейшие положения христианской религии: «будто царство божье есть нынешняя церковь» (3, II, 584), «будто папа является верховным наместником Христа» (там же), «будто пастыри являются духовенством» (там же, 585), т.е. людьми, которым дано право взимания подати с народа в свою пользу. Нападал философ и на христианские таинства: причащение, крещение, венчание, соборование и др., утверждая, что они являются колдовством. Критическому переосмыслению подверглись Гоббсом религиозные представления о вечной жизни, о вечных муках, о бессмертии души и т. п. Ополчался он также на поклонение иконам, канонизацию святых, практику изгнания бесов, считая эти и подобные им церемонии идолопоклонством, пережитками язычества, проникшими в христианскую религию.
И что особенно важно,— Гоббс вовлекал в орбиту своей критики схоластическую философию, те «ложные доктрины», которые не только не приносят никакой пользы, но питают духовную тьму, служат источником суеверий. Под этим углом зрения автор «Левиафана» вскрывает «заблуждения, вошедшие в религию из аристотелевской метафизики» (3, II, 639).
Завершая критическое сражение с «царством тьмы», Гоббс вновь ополчается против церкви и духовенства, называя их виновниками подавления разума, противниками «мирного существования обществ человеческого рода» (там же, 655). Философ, который в одном из своих сочинений произнес знаменательные слова: «Я зажигаю свет разума», гневно клеймил «воинствующую церковь» как носительницу и рассадницу духовной тьмы и мрака.